Более глубокие люди знают, как есть, спать, работать и оставаться в живых, прикладывая меньший процент своих усилий, чем менее глубокие люди, потому что эти действия стали для них в значительной степени автоматическими благодаря опыту. Это означает, что у более глубоких людей просто есть больше часов в день, чтобы размышлять над более глубокими загадками жизни, помимо того, «что я буду есть на ужин» или «что посмотреть по телеящику».
Автор публикации
Комментарии: 554Публикации: 259Регистрация: 26-04-2018
Люди просто находятся на разных стадиях континуума, и сегодняшний инфантильный дурак завтра может стать мудрым стариком.
Да, все мы на разных стадиях)
На мой взгляд, глубина не имеет ничего общего с умом или любопытством. Есть умные, любопытные люди, склонные к самоанализу и философским взглядам, а есть умные и любопытные люди, которые не думают.
У меня есть крайне неполная гипотеза на этот счет, основанная на моих (вероятно, предвзятых) наблюдениях:
Есть (как минимум) три вида любопытства:
Любопытство к людям
Любопытство к механике
Любопытство к абстрактным идеям
У большинства людей есть по крайней мере немного из каждого типа. Когда я исследую это на себе, мне действительно кажется, что каждый тип управляется различным набором мозговых процессов.)
Когда я сосредоточен на абстрактных идеях — на самоанализе или философии, — мне часто приходится отключаться как от социального мира, так и от любых простых задач, которые есть в моем списке дел. (Я часто использую философствование как побег от того, что я «должен» делать.) Даже если я обсуждаю происхождение Вселенной с другом, мы больше сосредоточены на предмете, чем на нашей дружбе.))
У нашего вида очень ограниченная способность сосредотачиваться. То есть мы можем сосредоточиться только на одном деле за раз. Мы можем вложить столько же умственных способностей в то, на чем сосредоточены, но мы не можем сосредоточиться на политике и экзистенциализме одновременно.))
Возможно, это и объясняет, почему я трачу больше времени на созерцание пупка, чем на плотницкие работы или садоводство. Может быть, я меньше сосредоточен на механике, чем другие, потому что меня воспитывали два профессора, которых больше интересовали идеи, чем механические навыки.