Существует два крайних взгляда на социальную природу человека. Один предполагает, что люди могут быть бесконечно альтруистичными; другой считает их полностью эгоистичными.
Оба ошибочны. Первый лежит в основе идеологий, которые претендуют на подчинение людей большему благу общества (например, коммунизм, национализм и религия). Как остроумно заметил Э. О. Уилсон о коммунизме: «Это отличная теория, но не для того вида. Она лучше описывает муравьев, которые готовы жертвовать ради своей колонии из-за своего близкого генетического родства».
Вторая точка зрения рассматривает общество как просто совокупность людей, идея, часто связанная с либертарианской мыслью. Маргарет Тэтчер однажды сказала:
Нет такого понятия, как общество. Есть отдельные мужчины и женщины, и есть семьи. — Тэтчер (журнал Woman’s Own в 1987 году)
Этот взгляд также неверен. Люди не действуют исключительно как личности или нуклеарные семьи. В отличие от одиноких птиц, таких как малиновки, мы формируем большие, устойчивые социальные группы с общими интересами.
Существует несколько теорий о том, почему у предков человека развилась способность формировать более крупные коалиции. В книге «Социальный скачок» Билл фон Хиппель обсуждает одну из таких теорий: необходимость защиты от хищников, поскольку ранние гоминины адаптировались к изменяющейся среде. Из-за климатических изменений густые леса в некоторых частях Восточной Африки постепенно уступили место открытой саванне, в результате чего наши предки стали более уязвимыми для хищников, таких как львы. Одной из предложенных защитных стратегий, которая могла возникнуть в ответ, было скоординированное метание камней для сдерживания атак.
Автор публикации
Комментарии: 2Публикации: 63Регистрация: 17-10-2023
Мы действительно должны держаться вместе, или, что наиболее вероятно, мы все будем повешены по отдельности. — Приписывают Бенджамину Франклину
Сурово, но в некоторых случаях оправдывает себя.
Коалиционные игры есть везде, от дружеских сетей и офисных альянсов до беспощадной среды политики и власти. 🙁
Что поделать, процветание в обществе зависит от навигации по сложному ландшафту коалиционных игр, где есть много игроков, намерения других неопределенны, а возможные ходы слишком многочисленны, чтобы полностью их осознать.
Наша психология настроена на эту динамику. Мы заботимся о том, какие группы существуют, к какой группе мы принадлежим и каково наше место в них.
Небольшие коалиции из двух или трех особей встречаются и у других приматов, таких как шимпанзе и гориллы Однако крупномасштабные долгосрочные коллективные действия свойственны только человеку.
Люди находятся между муравьями и малиновками в спектре социального поведения. Мы не полностью поглощены большим коллективом и не сосредоточены исключительно на себе. Вместо этого мы перемещаемся по середине — гораздо более когнитивно требовательны, чем любая из крайностей. Малиновкам не нужны стратегии коалиции, а муравьи инстинктивно объединяются для достижения общих целей. Напротив, люди должны разрабатывать стратегии вокруг формирования, поддержания и повторных переговоров коалиции.
Люди мне кажется в коалиции в ходят только по необходимости. В этом и подвох. Мы пока нам удобно в коалиции. Если в этом пропала нужна мы становимся собственниками.
Тем не менее, от детской дружбы до офисной политики и государственного управления, управление социальными отношениями и поддержание коалиций остаются центральными в нашей жизни. Таковы люди, так они устроены.
Ключевым элементом является сильное желание принадлежать и тревога, которая приходит с социальной изоляцией.
В результате, многое из того, что мы делаем, направлено на формирование того, как нас воспринимают другие. Мы заботимся о том, чтобы сигнализировать о своей компетентности и надежности.
Когда Аристотель называл людей «политическими животными», он был глубоко прав.
Однако самой большой угрозой для людей никогда не были хищники — это другие люди. Большинство насильственных смертей на протяжении всей истории были вызваны людьми. Археологические данные свидетельствуют о том, что в ходе эволюции многие убийства внутри группы происходили между несколькими людьми, выступавшими против одного. Быть изолированным опасно; это делает человека уязвимым для организованной агрессии. Напротив, сильная коалиция обеспечивает защиту. Это эволюционное давление отточило нашу способность играть в коалиционные игры — понимание альянсов, смена лояльности и стратегическое позиционирование.
К сожалению, это факт.